Год за пять: что стало привычным за год жизни в Америке

Это фото — годичной давности, и в нем — очень многое. Мой последний взгляд («крайний» — как любят сейчас говорить, но мне это не нравится — я ж не сапер и не парашютист) на маму, друзей и аэропорт родного города. Здесь мне очень страшно. Очень. И я пока не осознаю, что совершаю шаг не только на трап самолета, но и совершенно в другую жизнь. Прошел год. Страшно подумать — год! Год? Разве всего год? Да нет, больше! По ощущениям — гораздо больше. Впрочем, раз год — то самое время рассказать о том, чему же я научилась за это время.

— Я все так же плохо говорю по-английски, зато могу отличить китайский акцент от индийского, индийский — от мексиканского, а также с вероятностью 90% определю, черный или белый человек говорит со мной по телефону. Но да — мой английский за год продвинулся очень слабо. В этом подвох Нью-Йорка — если ты «плаваешь» в языке — всегда легко сможешь найти друзей и работу среди «своих». В итоге — с американцами придется встречаться лишь эпизодически, а твой английский так и останется на самом низком бытовом уровне. Так что «свежеприехавшим» приходится выбирать — комфорт или развитие. Я пока на распутье и вопрос «где найти англоязычного собеседника» так для себя и не решила.

— Я совершенно забыла, что стирать белье можно дома. Здесь машинки в домах — редкое явление. В больших зданиях зачастую есть комнаты для стирки, жители же частных домов возят белье в прачечные. Стоит это недешево, поэтому бросить в машинку блузку, потому что она «слегка несвежая» – небывалая роскошь, а ответ «стираю» на вопрос «чем занимаешься» автоматически означает, что человек будет занят еще пару часов. Хотя, если по-честному, ответ будет скорей всего «делаю лондри». Но об этом следующий пункт.

— Я очень быстро научилась, и сейчас с большим трудом переучиваюсь говорить на этом страшном «бруклинском диалекте» — смеси русских и английских слов. «Я еду в трейне, мне надо посмотреть еще апартамент в одном билдинге, потом у меня встреча с лойером, вечером надо пикапнуть лондри и позже собираюсь идти на дейт» — примерно так разговаривает половина Бруклина. И многие из этих людей вполне культурные. Просто цепляется эта зараза очень уж сильно, я и сама бью себя каждый раз по губам, и все равно то и дело ляпаю нечто подобное. «Если будет блюберри на сейле, купи, плиз» — эту фразу я написала пару дней назад своими собственными руками. Каюсь. И да, кстати, у меня акцент. Не верите — позвоните.

— Я умею выбирать авокадо и манго, знаю, что значат зеленые пятнышки на папайе, и где продаются лучшие в Бруклине драгон-фруты. Купить зимой клубники для меня не роскошь, а экономия, а апельсины не бывают не сладкими никогда. Я знаю, что мятный чай вкусно пить с кокосовым молоком, а еще лучше — со смесью кокосового и миндального, и стараюсь, чтобы они всегда были у меня в холодильнике. Я периодически делаю смузи потому что дома «завалялось слишком много фруктов». Я люблю добавлять в него кейл, семена чиа и свежий ананас, который, кстати, здесь всегда спелый. И вы даже не представляете, как же мне все это нравится!

— У меня сильно поменялся гардероб. Я часто с тоской смотрю на блузки и сарафаны, привезенные из дома, и понимаю, что надену их отсилы раз за сезон. За год я купила себе больше пар кедов (или кед — как их назвать-то во множественном числе?), чем за всю жизнь. Недавно у меня порвались любимые джинсы и я — о, ужас — пошла в тот же магазин и купила себе ТАКИЕ ЖЕ. При этом я усиленно борюсь с желанием носить только их каждый день. «А чего это ты в трениках? — Ну так мы ж тут по-местному, по Бруклину». Бруклин, чтоб вы понимали, по размеру как Харьков. Но, живя здесь, упорно считаешь, что «в город» ты выбираешься только, когда едешь в Манхеттен (мы так и говорим «поедем в сити»), все остальное — будто за хлебом выйти. При этом сами вещи здесь, несомненно, дешевле. Во всяком случае, относительно зарплат. Если у меня плохое настроение — я, даже не задумываясь, иду и покупаю новую блузку, если совсем плохое — платье. Зная правильные места и умело используя систему скидок это можно делать фактически незаметно для своего бюджета.

— Я знаю, что если мне надо ехать на 6-м поезде в Бронкс, то быстрей всего будет, если я сяду на В, потом на Бродвей-Лафайетт перескочу на 6, затем на Юнион-сквер пересяду на 5 или 4, потому что они идут как экспрессы, и на 125-й снова перебегу на 6-ку. Фууух.. Ой, простите… В общем, я очень-очень хорошо теперь разбираюсь в метро и могу вас уверить — все там понятно! Просто надо чтобы тебя полгодика помотало то в Манхеттен, то в Квинс, то в Бронкс — и ты приручишь разноцветного спрута, а еще приучишься смотреть сообщения МТА (Metropolitan Transportation Authority) в твиттере — нет ли ремонта или задержки на твоем маршруте.

— Если надо купить бутылочку вина на вечер — бегом-бегом, успей до 9! Ну, максимум до 10. Дальше — почти все ликерки закрываются. И адиос, амигос, вы остались без допинга. Ну, в крайнем случае, всегда можно купить пива в круглосуточной аптеке. Да. Пива. В аптеке. Вы не ослышались. Аптека в Америке — это тебе и гастроном, и магазин промтоваров — все в одном. Говорят, раньше тут даже завтраки подавали, да и сейчас в некоторых можно разжиться кофе с булочкой.

— Есть я теперь могу в любом месте. На ходу сжевать кусок пиццы? Да пожалуйста! Заворачиваешь ее в трубочку — и вперед. Сесть на лавочке и съесть обед из коробочки? Без проблем! Потому что если ты не привыкнешь к такому образу жизни, то помрешь от голода. Рассиживаться за долгими ланчами — непростительная роскошь для вечно бегущих ньюйоркцев.

— Ко всем ценам, которые видишь — прибавь еще. Это пресловутый местный «sales tax» — налог на продажу. Обычно он составляет 9% от покупки, но иногда его вовсе нет, и цена остается прежней, поэтому пока ты не пришел на кассу, сколько реально тебе придется заплатить — не ясно. Ну и да — в кафе и ресторанах здесь ПРИНЯТО давать чаевые. Ну, то есть не только, когда обслуживание понравилось, но и просто так. Всем. Кстати, не только официантам. Парикмахерам. Маникюршам. Таксистам. Всем.

— Я привыкла, что посылки мне приносят под дверь. По сути, для тех, кого бросает в дрожь от одного слова «шоппинг» Америка — идеальный мир. Домой тебе привезут все, что захочешь. Например, велосипед. Или матрас с кроватью. Это то крупное, что заказывала я. Приходишь домой — а коробка стоит под дверью, дожидается. Да, иногда случаются кражи. Но это все же скорее редкость.

— До океана пару остановок на метро? Или 15 минут на велосипеде? Круто — скажете вы. Ага. Раньше я думала — буду ездить туда каждый день! Ну ладно — через день! Ну ладно — каждые выходные! Ага. Щас. Полгода я вообще прожила на самом берегу — и за все это время выбиралась побродить по набережной раз десять от силы. Привыкаешь быстро, хоть он и прекрасен, и каждый раз, когда я все же туда добираюсь, я себе обещаю — вот теперь буду ездить сюда каждый день! Ну ладно — через день…

— Хочу ли я домой? Сложный вопрос. Я хочу обнять маму. Друзей. Собаку. Хочу снова съесть любимую пиццу с грушей и дорблю на летней площадке кафе, что на моей улице. Хочу пить вино с распахнутыми окнами и видом на город. Хочу потрещать с коллегами в курилке. Купить букетик белых роз у бабушки на углу. Хочу… Это даже снится мне, часто. Да и здесь я упрямо ищу уголки, похожие на дом. Но ведь именно тем и прекрасен Нью-Йорк, что тут их МОЖНО найти. Удивительное и, я думаю, уникальное место на земле, где каждый, при желании, может чувствовать себя дома. Год назад я стояла и смотрела на Статую Свободы, болтая с ней по-женски, и уговаривая: прими меня, а? И по-моему, она это сделала. Год! Полет нормальный! Дальше — будет только интересней, уверена!